Анатолий Руденко: "Может, мне не повезло, как Петрову, мне повезло в другом"

Его образ настолько светлый и положительный, что многие воспринимают его как принца на белом коне. В гостях у «Жизни» актёр театра и кино Анатолий Руденко.

- Анатолий, Ваш прадедушка был товарищем писателя Михаила Шолохова… Расскажите историю их дружбы.

- Познакомились они, когда вместе работали в одной станице: у них были какие-то управляющие должности. Прадедушка у меня был строителем, и его часто посылали в разные точки страны на всевозможные грандиозные проекты, но даже тогда они поддерживали связь, переписывались. В одном из писем Шолохов написал моему прадеду, что заканчивает «Тихий Дон»: «Ну, сам понимаешь, волка ноги кормят». Я обалдел, когда узнал об этой дружбе! Для нас всех Шолохов - легендарная личность, а он с моим прадедушкой вот так легко общался.

- Ваша бабушка - актриса Дина Солдатова! Она была традиционной бабушкой с пирогами и вареньем или профессия актрисы всё-таки наложила на неё свой отпечаток?

- Бабушка-актриса – это совсем другая бабушка, конечно. Но не могу сказать, что я был обделён её вниманием. - Как она Вас баловала? - Наверное, это были походы в театр и на выставки, хотя это не совсем баловство. Баловство – это всё-таки гостинцы и подарки, и за это в большей степени отвечала моя мама. Она ездила на гастроли и привозила мне оттуда гостинцы, подарки и сладости.

- Ваша мама - заслуженная артистка России Любовь Руденко, а мамы-актрисы часто жертвуют ради карьеры общением с ребёнком. Вы ощутили это на себе?

- Да. Когда была возможность, мама, конечно, брала меня с собой на репетиции и гастроли, но чаще я всё-таки её ждал дома. - Кто же с Вами сидел? - У моего прадедушки было три дочери: моя родная бабушка и ещё две её сестры, которых я тоже считал бабушками. Таким образом, у меня были бабушка Галя, бабушка Ира и бабушка Дина. И кто-то из них всегда мог со мной посидеть.

- Цеплялись за мамину юбку, когда она уезжала?

- Конечно, я переживал, отпускал её со слезами, но в конечном итоге понимал, что без этого не будет диковинных игрушек - роботов-трансформеров и машинок.

- Вы - закулисный ребёнок… Было такое, чтобы Вы хоть раз сорвали спектакль или испортили что-то из реквизита?

- Конечно! Мне было года три. Мама играла в детском спектакле царевну. И вот она появляется на сцене, а я встаю в зале и говорю громко: «Это моя мама!» В итоге меня вывели, так как я не мог успокоиться. Но как же я мог промолчать? У меня ведь была гордость, мне хотелось всем сообщить: они ведь не знают, что это моя мама.

- Юлия Рутберг, тоже закулисный ребёнок, вспоминала, что Семён Фарада рассказывал ей сказки. У Вас подобное было?

- Было-было! Наталья Гундарева как-то обучала меня этикету. Помню, это были очередные гастроли, я пришёл к ней в номер, и она рассказывала мне, как держать ложку и вилку. Ирина Розанова меня однажды из садика забирала.

- А ещё у Вас очень интересная история знакомства с папой. Вы впервые встретились, когда Вам было 4 года?

- Я долгое время не знал, есть ли у меня отец или нет. Но однажды, вернувшись из сада, я спросил: «Мама, у всех есть папы, а у меня папа есть?» Понимаете, мне хотелось чувствовать себя полноценным. «Есть», - ответила мама. Я обрадовался, а дальше не знал, что и сказать. Просто понял, что папа есть… «Хочешь увидеться с ним?» - вдруг спросила мама. «А что, можно?» - удивился я. В общем, мы поехали к отцу. Я увидел, что он высокий и красивый. «Мама, а классный у меня папа», - сказал я тогда. Так и познакомились. Я был очень доволен, и мне этого, в принципе, было достаточно: я ведь не знал, что папа должен присутствовать в жизни каждый день. Однако встреча возымела такое действие, что именно после этого момента родители помирились и семья восстановилась…

- Сильно изменилась Ваша мальчишеская жизнь с появлением отца?

- Начнём с того, что мы переехали к отцу и моя мальчишеская жизнь состоялась. Ведь раньше надо мной тряслись. Это нельзя, то нельзя. А тут: «Что хочешь? Велосипед? Держи!» Я сразу сел на этот велик и понёсся куда-то. И драки были, и разбитые стёкла. В общем, полноценное детство.

- Отец воспитывал?

- Воспитывал, но где-то, как мне кажется, он перегибал палку. Для меня это было странно и неожиданно, потому что я привык, что меня по большому счёту и не ругали. А тут я получал хорошо… Бывало, тапочек прилетал, бывало, подзатыльник. Один раз ремень прилетел.

- За что?

- Наверное, маме что-то грубое сказал, огрызнулся…

- Вы разговаривали с отцом по-мужски о том, что стало причиной размолвки родителей?

- Честно, я считал неправильным в это лезть. Может быть, меня отец воспитал с пониманием того, что это не моё дело, что, в принципе, не стоит лезть в то, что тебя не касается. Было и было…

- В школе Вы были хулиганом или батаном?

- Я никогда не был отличником. При этом у меня были весёлые друзья и компании, с которыми мы очень хорошо проводили время, играли на гитарах. У нас даже своя группа была. Мы, наверное, попробовали все грани здоровой школьной жизни.

- Вы задирали девочек?

- Были конфликты, да! Весь коллектив девочек в нашем классе возненавидел мальчиков. Откуда рождался этот гнев, трудно сказать. В пятом классе это была прям война. Я вот сейчас думаю: отличная идея для сериала… Мальчики против девочек.

- Ваш школьный образ был похож на образ Вашего героя из популярного сериала «Простые истины»?

- Нет! Хотя… Первые влюблённости, первые романы, первые неуверенности… Первая любовь у меня, кстати, случилась в начальной школе. Я даже имя этой девочки помню - Таня. Помню, как-то в группе продлённого мы вышли на прогулку, бегали у веранд, играли. И на одной из веранд случился наш первый поцелуй. Нам так это понравилось, что и на остальных верандах мы тоже поцеловались. А на следующий день в поле зрения Тани попал другой мальчик, и мое сердце было разбито.

- По поводу влюблённостей к кому-то обращались за советом?

- Нет. Я полностью себе доверял и понимал, что добьюсь того, чего хочу. Был у меня роман в школе. Да такой, что звонили её родители и говорили: «Всё! Больше ты её не знаешь, не видишь и не приходишь». Мои мама и папа тоже сказали, что не стоит с этой девочкой общаться, но это нас только подстёгивало. Она убегала из дома, я убегал из дома… Романтика!

- В 13 лет Вы снялись у Рязанова в картине "Привет, дуралеи!" Как Вы прошли кастинг?

- Не знаю, сколько было претендентов, но Рязанов рассматривал детей актёров, у которых был хоть какой-то опыт выхода на сцену. Так и я попал к нему.

- На съёмках этого фильма Вы начали курить, и…прикурила Вам в первый раз мама. А кто научил Вас курить взатяжку?

- Она же! Сказала: «Сынок, ну что делать? Это работа! Давай я тебя научу».

- Вы ведь бросили потом?

- Бросил! В школе же и бросил.

- Если мама дала Вам прикурить, можно ли сказать, что она была Вам как подруга?

- Можно. Но в какой-то момент, когда она стала понимать, что теряет меня. Что я ухожу в свою жизнь. Ей захотелось вернуть своё право на меня, и она из друга начала превращаться в некоего хозяина и тирана. Тогда мы и начали с ней отдаляться. Сейчас мы просто мама и сын. Всё хорошо.

- В одном из интервью она как-то сказала: «Я никогда его ничему не учу»…

- Да Вы что? Она постоянно меня учит. Говорю: «Мамуль, мне уже не пять лет, не переживай. Волноваться нет причин». Как-то так.

- Ваши родители – актёры. И в 90-е им пришлось столкнуться с полным отсутствием работы. Как семья выживала?

- Сейчас я понимаю, что это было очень непростое время. Деньги зарабатывались очень тяжело. Помню, отец играл детские спектакли в Подмосковье. Я одевался тогда очень скромно, а катер с моторчиком очень хотел. Однажды я убедил отца, что это просто необходимая покупка, и мы пошли за катером. Я тогда смотрел на своего отца как на героя. Он очень щедрый. У него этого не отнять.

- Родители знали, что труд актёра зависимый и нестабильный. Почему они хотели, чтобы Вы выбрали эту профессию? Вы ведь не хотели…

- Для меня самого это загадка.

- Вы хотели пойти в туризм. Почему?

- Думал, обзаведусь связями, улучшу свой язык, попутешествую, а там уже себя найду.

- Как маме всё-таки удалось направить Вас в актёрскую профессию?

- Хитростью. Я очень хорошо помню это. У мамы были антрепризы, и один актёр однажды отказался играть, а замену найти ему не могли. И тогда режиссёр и мой будущий педагог Ирина Леонидовна Подкопаева сказала: «А давай твой сын сыграет». Я был тогда в 11 классе. «Он не сможет», - сказала мама. Но они решили попробовать. В общем, мама пришла домой и сказала: “Будешь спасать маму!” И добавила: “Это только один раз”. Мы решили, что, если мне не понравится, она не будет меня больше доставать, и я начал репетировать…

- Понравилось?

- Одно дело репетиции, другое - когда 400 человек в зале. Я и сейчас волнуюсь перед выходом на сцену, а тогда мне хотелось просто провалиться сквозь пол. Я вышел, сказал две реплики, даже не помню, как сказал, и кто-то в зале засмеялся. И я попёр! Это была очень темпераментная сцена. Я проорался, ещё пульнул подушку в зал, попал в своего одноклассника. В общем, нахожусь после всего за кулисами и думаю: «А я ведь могу лучше». С этого «я могу лучше» всё и началось…

- Одна из первых ролей у Вас была в сериале «Простые истины». Вы учились тогда на первом курсе института. И после первого сезона Вы решили поднять себе гонорар. Как Вы на это решились?

- Мы все решили, что нас эксплуатируют. У нас, «школьников», получалось по десять долларов в день. Смешные деньги даже по тем временам. Поэтому мы решили, что будем просить максимальную ставку. Решили мы все, а пошёл я один. Разговор с руководством состоялся на повышенных тонах. Но продюсер мне сказал: «До свидания». В итоге я ушёл, а остальные остались. Это была моя попытка себя отстоять. Я попробовал и получил урок.

- Примерно на первых курсах вуза разводятся Ваши родители. Вы так об этом сказали: «Мама долгое время жертвовала собой, чтобы у меня был папа». То есть Ваша мама была несчастна?

- Видимо, это тогда я так себе нарисовал. Всё было хорошо у них, были поездки, были подарки. Они были счастливы. Что случилось в итоге, я не знаю.

- Я слышала, что у Вашей мамы после 50 лет случился роман с молодым оператором, и Вы были «за»…

- Мама мне сказала обо всём сама, познакомила нас. Я подумал - главное, чтобы она была счастлива.

- То есть Вы приняли роман мамы. А как она отреагировала на Ваш роман с Дарьей Поверенновой? Вы же были очень молоды.

- Может быть, я и сам сказал маме. Точно не помню. Я обожаю эти моменты и всегда хочу снять на камеру то, как мама пытается узнать, а действительно ли у меня роман. В ней включается такая маленькая девочка. «Толя, а вот правда, что…», - говорит она и молчит. «Да, мама, это правда», - отвечаю я. «Ой, я так рада», - это её реакция. И так с любым моим решением. Мне кажется, если я скажу: «Мама, завтра я лечу на Марс», - она ответит так же. Вообще, мама всегда искренне радовалась за меня в моих личных отношениях. Ей всегда было очень интересно по-девичьи. А почему? А как?

- Когда Вы приняли решение расстаться, разговор длился три дня…

- Да! Это так. Я увидел, как мучается мой близкий, любимый человек, и мне это тоже было больно. Просто я встретил своего человека… Это нужно было объяснить, но как? Получается, я совершил своего рода убийство человека, который был для меня всем, которого я любил. Но я встретил Лену и понял, что это моя судьба.

- Кому тяжелее? Тому, кто бросает, или ...?

- Безусловно, тому, кого бросают. Это такой удар под дых, нож в спину. Я до сих пор сожалею, что такое произошло, но это жизнь, и мы должны бороться за своё счастье. Как бы ни было больно, если ты чётко понимаешь, что у тебя есть решение, нельзя от него отступать, надо резать по живому. Потом всем будет лучше.

- Можно ведь было хлопнуть дверью, чем разговаривать три дня…

- Я не способен на такое «убийство». Может, это было бы проще, я бы показал себя циничным и холодным, но это был не мой вариант.

- Как много времени Вам понадобилось, чтобы понять, что Лена – Ваш человек?

- На съёмках отношений у нас не было: только флирт и симпатия, но запала она мне в душу сразу. Как только я её увидел, меня торкнуло. Такого не было ни с кем. На каком-то физическом уровне я понял, что пропал, но на съёмках я не позволял себе лишнего. После съёмок мы списались, случайно встретились на «Мосфильме» и начали общаться. Я точно помню тот день, когда принял решение расстаться с Дашей. В этот же день я и поехал к ней. Я не мог молчать, когда понял, что хочу быть с Леной.

- Про отношения мужчин и женщин Ваша мама так сказала в интервью: «Каждый мужчина – это охотник. И если мужчине перестают нравиться девушки, значит, он умер». Что Вы думаете об этом?

- Если мы берём только физиологию, нормально, что тебе нравятся девушки. Если они перестают нравиться, то пора бить тревогу и бежать к врачу. Так что всё верно.

- А про измену она сказала так: «На измену можно закрыть глаза, если ты хочешь сохранить семью».

- Простить измену - значит, плодить измену. Я знаю много историй, когда человек вроде прощал, но всё равно это сидело у него в голове.

- Ваша супруга смогла бы простить измену?

- Нет! Как и я.

- Вы с супругой Леной актёры. Сцены ревности из-за профессии бывают?

- Мне кажется, что мы прошли уже этот этап. Одно время мы очень ревностно критиковали друг друга по части постельных сцен и даже сцен поцелуев. «По-моему, это было слишком откровенно, Лена!» Всякое в голову лезет, понимаете? Самое ужасное, что, возможно, это актёрская фантазия. Потом мы пережили этот детский сад, стали спокойнее.

- Я знаю, что кроме актёрской профессии у Вас был ещё сторонний бизнес - с Гошей Куценко Вы открыли цветочный магазин...

- В семье шёл разговор о том, что нужен ещё один источник дохода. И я подумал о том, что мне нравится дарить цветы, поэтому решил попробовать. Но у жены это не вызывало восторга. Все были против меня, но у меня было ощущение, что я должен всем доказать. И тут у меня забирают этот бизнес… К счастью, мы с Гошей смогли ситуацию исправить.

- Много вложили?

- Не спрашивайте. Да! Главное, я доказал всем, что могу. В итоге мы продержались год после перезапуска и отбили деньги. Почти всё…

- У Вас очень много поклонников, и они искренне не понимают, почему Вы не в одном ряду с теми же Петровым или Козловским. Везения не хватает?

- Наверное! Хотя я не могу так сказать. Да, может быть, мне не повезло, как Петрову, но повезло там, где не повезло ему. У меня замечательный ребёнок, жена, собака, которая не ест тапки. У меня много классных друзей, эмоций, событий. Настолько ли у других насыщенная жизнь?

- Когда я общаюсь с актрисами, часто всплывает тема харассмента. Многие пострадали. Мужской харассмент имеет место быть?

- С намёками я сталкивался, но косил под дурачка. Типа, мутный какой-то человек, хочет что-то от меня, а что, я не понимаю. Даже если и понимал, решал, что это мне не надо.

- Вам ставили после этого палки в колеса?

- Не могу этого исключать. Отказывали в ролях, но я не хотел бы больше подробностей.

- Из-за чего Вы можете сильно разозлиться?

- Ой, это часто бывает. Есть один человек, который способен меня разозлить. Догадаетесь кто?

- Обычно так мужчины про жену говорят…

- Да! И обычно это происходит из-за ерунды, из-за какой-то бытовой мелочи.

- А кто способен вызвать чувство радости?

- Дочка и собака. Они могут подкинуть неожиданностей. Однажды дочка нашкодила, а я сорвался на неё, потому что был уставшим. Переживал потом всю ночь. Когда отводил её утром в садик, попросил прощения, а она сказала: «Ну что ты, папа? Всё в порядке!» Такая мудрость у маленького человечка. Сейчас разревусь, наверное…

- Что Вы почувствовали, когда узнали, что станете отцом?

- Хорошо помню. Я приехал из Питера со съёмок и всю ночь мучился дикими болями в животе. Утром меня встречает жена и говорит: «Я должна тебе кое-что сказать». Я сказал: «Подожди! Я сейчас про себя тебе расскажу». В общем, в красках рассказываю ей о своей проблеме и только в машине умолкаю. Смотрю на супругу и говорю: «Ты ведь хотела что-то сказать? Ты беременна!»

- Вы испугались?

- Нет, мы ждали и планировали ребёнка, поэтому я был очень рад.

- Вы присутствовали на родах…

- Я не видел сам процесс, но пуповину перерезал. Очень плохо резалось, то ли ножницы тупые, то ли пуповина крепкая. Сложно объяснить, что почувствовал. Трепет, который до сих пор до меня доходит. Я, наверное, часа полтора нёс ребёнка до палаты. Очень переживал… Я понял, что это самый лучший творческий акт в моей жизни.