"Я выбираю девушек намного младше". Кай Метов - о молодых женах и отцовстве

59-летний исполнитель хита Position 2 Кай Метов стал участником нового сезона популярного шоу "Суперстар!". По словам музыканта, он все эти годы занимался музыкой и очень хотел вновь заявить о себе. Пример коллег, которые уже прошли через "Суперстар", его вдохновил, поэтому он быстро согласился на предложение продюсеров шоу.

Некоторое время назад "Жизнь побывала в гостях у Кая, и он дал нам большое интервью, в котором рассказала, где пропадал все эти годы и чем занимается. Как оказалось, ему всегда был ближе путь классического композитора. К тому же он – любящий отец троих детей, мечтающий о крепкой семье. По крайней мере, он так сам о себе говорит.

– В Интернете есть видео, где вы пятилетним мальчиком играете на детском пианино. В вашей семье 50 лет назад уже была видеокамера?

– У нас не было. А вот у моего дяди, маминого брата, была любительская 8-мм кинокамера. Такая, как в старых фильмах, с ручкой. И все мои детские архивы появились благодаря ему. Не могу сказать, что он был человек богатый или зажиточный, зато очень творческий. Это, конечно, удивительно иметь видео самого себя того времени, просто нереально.

– Ваша мама – русская, работала воспитательницей, папа – казах, физик-ядерщик. Как они вас воспитывали?

– Строго. Причём мама до сих пор может делать мне замечания по поводу и без. Она у меня закалённый воспитатель. Папа более лоялен и нейтрален. Они меня даже сейчас контролируют. Я для них всё ещё маленький мальчик. Если я куда-то улетел и не сообщил об этом маме с папой, могу услышать возмущение: «Как так, почему мы не в курсе?» И я предпочитаю ставить их в известность. «Мама, я взлетаю…»

- Самое яркое впечатление из детства?

– Оно у меня проходило в двух совершенно разных мирах. В Алма-Ате и в Москве. Я постоянно летал между этими городами. Там и там у меня были друзья. Я всегда приезжал и рассказывал что-то новое и интересное. Детство было огонь. И грибы собирали, и в футбол гоняли, и на скрипке по много часов в день играл. Помню, даже пришлось играть на скрипке перед Брежневым. Был очередной концерт, посвящённый годовщине Октябрьской революции. Проходил он в Кремлёвском дворце. Я тогда учился ещё в Алма-Ате. И наш ансамбль скрипачей выбрали для участия в столь грандиозном мероприятии. Там было огромное количество артистов: мэтры, заслуженные, народные, и мы - дети. Я со сцены увидел, как рядом сидит Леонид Ильич Брежнев. Это было невероятное впечатление. Ещё одним ярчайшим событием стал момент, когда меня отобрали из Алма-Аты в Москву в центральную музыкальную школу при консерватории. Я простой советский паренёк из провинции попадаю в гущу элитарности. Мне было всего 13 лет. Это была ответственность, но в то же время находилось время и место и для простых детских забав. Жили в интернате, днём учились, а после отбоя начиналась совсем другая жизнь. Иногда мы по верёвкам спускались со второго этажа, бегали по ночной Москве и только под утро возвращались.

– Вы – многодетный отец-одиночка. Как так вообще получилось? Ведь в большинстве случаев дети, по суду или не по суду, остаются с мамой?

– У меня не было судов с бывшими женами никогда. Никто детей не делил, я в хороших отношениях не только с мамами, но и с мамами мам. И дети со всеми в хороших отношениях. Просто наиболее комфортное проживание и обучение им было обеспечено у меня. Что касается старшей дочери Кристины, у неё любящие и активные бабушки и дедушки и со стороны мамы, и с моей стороны. Что касается младших детей, то детство Рика с Настей прошло в частном доме, который был специально для этого построен. У каждого ребёнка появилась своя комната, их возили и забирали из школы. Мы даже завели специально коз, потому что детям полезно было козье молоко. Было всё сделано, чтобы они выросли здоровыми.

– Вы строгий папа?

– Нет, вот строгости мне не хватает. Я очень добрый. Я своих детей никогда не бил, никогда не шлепал и, честно говоря, даже голос очень редко повышал. У нас отношения такие, как будто я их старший брат. Это, с одной стороны, хорошо, с другой - не очень.

– Вы человек семейный, но в то же время по факту холостяк, который выбирает девушек намного младше себя. Как ваши уже взрослые дети реагируют на такой выбор?

– Что значит выбираю? Мы в магазине, что ли? Так складываются обстоятельства. Это процесс обоюдный. Не только я кого-то выбираю, но и меня выбирают. Иногда очень требовательно и настойчиво. Сейчас моя девушка – Настя, она намного моложе меня (на 27 лет. - Прим.ред). Но иногда она со мной так говорит, что я начинаю думать, кто из нас младше. То есть разница в возрасте не ощущается. А дети как её принимают? Никаких конфликтов на эту тему не возникает. Моя жизнь развивается на их глазах, их жизнь – на моих.

– А если ваша дочь познакомит вас с женихом вашего возраста?

– У неё и сейчас мужчина намного старше её. Это её выбор. Она взрослый человек. Я думаю, что после 24 лет и у мужчины, и у женщины есть полное понимание того, что происходит в их жизни.

– Что вы можете сказать о современных молодых девушках? Как и чем они отличаются от тех, кто был молод 20 лет назад?

– Те девушки, с которыми я общался и общаюсь – они мало отличаются. Потому что есть некий сформулированный образ внутри меня. А вообще, конечно, меняются. Материальные ценности становятся доминирующими. Но тут дело не в девушках, а в обществе.

– Случалось вам поднимать руку на женщину?

– Не могу сказать за всё время, но я не помню, чтобы у меня рука на кого-то поднималась. Я могу накричать. И то на самом-то деле я кричу сам на себя. А руку поднять? Наверное, нет.

– Даже за измену?

– За измену тем более. Смысл какой? Уже всё!

– В некоторых интервью вы говорили, что во время концертов в 90-е годы бывали ситуации «на грани жизни и смерти» – что это за ситуации?

– Бывало, приходили люди специфической наружности, которые безапелляционно с тобой разговаривали. «Как вам наш город? Понравился? Как деньги делить будем?» Вариантов, как разрулить подобную ситуацию, было много, и, слава богу, я никому не платил. Причём крыши в том понимании, которая за деньги меня крышует, у меня не было. Но все почему-то были уверены, что у меня была самая мощная крыша. В этой среде у меня было большое уважение, и никому в голову не могло прийти, что я сам по себе езжу и сам себя крышую.

– А что это за ситуация, когда рядом с вами пули летали?

– Были такого рода заказные концерты. Там люди – все с оружием. Они выпивают, после чего начинают выяснять отношения друг с другом. Нормальная для того времени ситуация. Самое страшное было – это попасть на такой концерт на корабль. Обычно всегда можно договориться, чтобы уехать с мероприятия. А вот если ты на корабле и он отплыл… И на нём огромное количество людей с оружием, которые каждый день стреляют друг в друга… Тут уж приходится тихо сидеть где-нибудь в каюте и ждать возвращения на берег.

– Самое яркое воспоминание из того времени?

– Их несколько. В 91-м году я развёлся, и у жены осталось абсолютно всё. Я стал работать сторожем на одной студии. Жил у друзей на съёмной квартире в совершенно пустой комнате, в которой ничего не было. Я продолжал так жить ещё года полтора, когда уже из всех окон звучали мои песни. И у меня было ощущение, что вот сейчас меня накроет слава. И действительно, меня начали приглашать выступать, сначала за 100 долларов, потом за 500, 1000 и даже 5000. И через месяц я уже собирал дворцы спорта. В январе 96-го должен был состояться сольный концерт в зале «Россия». Это своего рода лакмусовая бумажка, которая определяла степень твоей состоятельности. И за день до концерта у меня арестовали директора. А на меня было … Не могу сказать, что покушение, но меня вывезли из квартиры в определённое место, где произошла определённая беседа о том, с кем надо дружить, а с кем – нет. И всё это перед концертом. Бессонная ночь, некоторые музыканты не приехали, директора арестовали. Но два концерта всё же состоялись. Оба аншлаговые. Ведущим был Отар Кушанашвили. Но, несмотря ни на что, после этого у меня внутри отложилось чёткое убеждение, что всё - я теперь известный артист в нашей стране.

– У вас три высших образования. С музыкальным всё понятно. Юридический диплом вам понадобился зачем?

– В 90-х крушились привычные всем институты, а на смену им стали приходить какие-то чисто понятийные вещи. Лет пять в шоу-бизнесе был совершенный бардак. Потом появились намётки на авторское право, а ещё позже - первые договора. Всё стало вставать на юридические рельсы, юридическую платформу. Разобраться в этом просто так довольно сложно, а не разбираться нельзя. Я поступил, закончил, и теперь у меня есть диплом юриста. Я защищён!